Светлана РАЗДОБА
Свой «чёрный вторник» пережила 20 марта Республиканская ассоциация рыбодобывающих, рыбоперерабатывающих, рыбоводных и рыботорговых организаций рыбного хозяйства, когда было опубликовано постановление Правительства Казахстана об ограничении на вылов рыбы в водоёмах страны. Нововведение вызвало бурю протестов у рыболовов, которые заявляют о том, что такое ужесточение приведёт к банкротству многих предприятий. Недовольны им и экологи, считающие, что сокращение сроков лова – полумера, и по-хорошему, нужно бы вовсе объявить мораторий, хотя бы на год, на вылов рыбы в казахстанских водоёмах.
Мы обратились к генеральному директору Казахского научно-исследовательского института рыбного хозяйства Куанышу Исбекову, чтобы выяснить причины и следствия этого решения.
Чья точка зрения в этом конфликте интересов вам как научному сотруднику ближе?
– Хорошо понимаю чувства и резоны промысловиков, так как сам некогда занимался рыбодобычей на Балхаше. Но сокращение сроков промысловой ловли – мера вынужденная, которая отвечает в конечном итоге интересам промысловиков – сохранить и увеличить рыбные ресурсы, обеспечить стабильные уловы сейчас и в перспективе. Постановление принято на основании биологического обоснования, которое дали наши специалисты. Посмотрите на статистику: общий вылов рыбы в водоёмах республики в 1965 году составлял 111,9 тысячи тонн. В 2004-м – чуть больше 80 тысяч. В прошлом году объём улова составил около 38 тысяч тонн. Причины три: первая – гидростроительство и уменьшение водности рек; вторая – перелов рыбы и другие нарушения Правил рыболовства, а также отсутствие морского рыболовства на Каспии; третья – загрязнение водоёмов нефтепродуктами, солями тяжёлых металлов и прочими вредными веществами.
Это создаёт прямую угрозу популяциям промысловой рыбы и биологическому разнообразию в целом. В последнее время в зоне риска оказался судак – это основной экспортно ориентированный продукт, а значит, самый востребованный объект рыболовства. До него нишу экспортного потенциала занимали осетровые и их икра. Непринятые вовремя регулирующие меры привели к тому, что сейчас положение с осетровыми критическое, и их промысел официально запрещён. Если не защитить судака, он может вовсе исчезнуть из казахстанских водоёмов.
Что из аквакультуры мы экспортируем и какую долю в экспорте составляет судак?
– Основными видами экспортной рыбопродукции являются: филе судака, щуки, сома и окуня, тушка рипуса, вобла вяленая и копчёная, камбала. Доля судака составляет более 70 процентов экспортной выручки. Коммерческий спрос очень большой, производственные мощности по переработке филе судака в несколько раз превышают разрешённый лимит вылова этой рыбы.
Может, и лимиты завышены?
– Биологическое обоснование на отлов производится на основе многолетних наблюдений ихтиологов и других специалистов за численностью популяции и условиями обитания. В результате анализа количественных и качественных показателей рыбы определяется абсолютная численность стада. Из общей массы вычисляется промысловый запас, а уже из него выделяется тот объём, отлов которого не повредит последующему полноценному воспроизводству стаи. Сейчас всё свидетельствует о негативной ситуации внутри стада.
Если раньше при контрольных уловах нередко встречались особи, достигшие 14–15 лет, то сейчас не попадаются судаки старше 7–8 лет.
Произошло общее снижение численности рода, нарушилось и соотношение полов. По нашим расчётам, запрет на вылов судака в его нерестовый период позволит популяции пополниться за счёт самовоспроизводства. Этот способ уже положительно апробирован в 2006–2007 годах на озёрах Сасыкколь и Кошарколь. Биологически обоснованное продление нерестовых запретов с 20 марта по 1 июня дало положительные результаты – количество молоди судака возросло. Много мальков стало попадать в мелокоячеистые сети. Тогда сознательные рыбаки признавали, что хорошо бы ввести полный запрет на вылов рыбы, чтобы дать возможность вырасти судачьему молодняку.
В 2006 году была принята Концепция развития рыбного хозяйства на 2007–2015 годы. Предполагалось (и были выделены деньги) на строительство нового осетрового завода и около 2 млрд. выделялось на реконструкцию существующего. Задача стояла: пополнить осетровые запасы молодью не менее 15–20 млн. штук в год. Какие цифры по осетровой молоди существуют сейчас?
– Насколько нам известно, на сегодняшний день Концепция развития рыбного хозяйства на 2007–2015 годы поставлена на утрату. Что касается осетровых, то уже согласовано технико-экономическое обоснование и разрабатывается проектно-сметная документация на реконструкцию существующего Атырауского осетроводного завода, для увеличения мощности с нынешних 7 млн. до 12 млн. штук в год. Кроме этого начались работы по разработке технического задания для строительства новых осетроводных заводов общей мощностью 30 млн. штук в год.
Общая площадь водоёмов страны составляет больше 5 млн. гектаров, не считая приличной акватории Каспия. Ещё лет десять назад была объявлена широкомасштабная государственная поддержка рыбного хозяйства в республике. Сколько на данный момент зарегистрировано рыбоводных хозяйств и где же наше товарное рыбоводство?
– По официальным источникам, в стране зарегистрировано 45 рыбоводных организаций и 11 рыбопитомников, из них 7 государственных рыбопитомников. А также 5 частных предприятий, выведенных в конкурентную среду: Бухтарминское нерестово-выростное хозяйство, Верхне-Тобольский, Карагандинский, Качирский и Шардаринский рыбопитомники. Основным показателем процветания отрасли служит потребление рыбы населением. У нас эта цифра далека от нормы – 5,2 кг/год, при рекомендованных институтом питания 14,6. Пока наши рыбоводы не балуют показателями: в 2009 году на 47,5 тысячи тонн улова выращено, только 300 тонн; в 2010-м на 51,7 тысячи тонн выловленной рыбы выращено 220 тонн. Для сравнения: в 1990 году было выращено 9800 тонн товарной рыбы.
Ежегодно в Норвегии в среднем выращивается 1 миллион тонн рыбы, в Китае товарное рыбоводство настолько полноценно, что и насыщает внутренний рынок, и обеспечивает огромные объёмы экспорта рыбной продукции. В чём причина таких мизерных показателей у нас? Возможно, предприятия неграмотно распоряжаются водоёмами?
– Дело в том, что все водоёмы у нас были закреплены как рыбохозяйственные, то есть для осуществления рыболовства, а не для товарного выращивания рыб. Хотя на многих мелких водоёмах выгоднее заниматься выращиванием рыб, нежели вылавливать, как правило, и без того немногочисленных обитателей пруда. Тем более что статус озёрно-товарного рыбоводного хозяйства имеет ряд преимуществ.
Во-первых, на такие водоёмы не распространяются Правила рыболовства, не нужно платить за пользование животным миром, так как предполагается, что владелец водоёма будет бережным и рачительным хозяином.
Во-вторых, с прошлого года государство выделяет субсидирование рыбоводам на приобретение рыбопосадочного материала и корма до 50 процентов затрат, и что важно, рыбоводы стали приравнены к другим производителям сельхозтоваров, то есть работают по специальному налоговому режиму, а это уменьшает нагрузку на 70 процентов по основным налогам.
Не так давно огласку получил варварский вылов семи тонн илийской популяции балхашского окуня в пруде Таран. Этот вид был занесён в Красную книгу, но владелец водоёма об этом не знал или не волновался…
– К сожалению, такое случается с водоёмами местного значения. На самом деле владелец не имеет права на своё усмотрение зарыблять водоём. Он должен получить рыбоводно-биологическое обоснование, подготовленное специалистами. После исследования водоёма, его связей с другими водоёмами и кормовой базы, они, с учётом пожеланий владельца, представят рекомендацию по зарыблению подходящими видами рыб и оптимальному количеству особей и видов. Затем достоверность биологического обоснования проверяет государственная экологическая экспертиза. И только потом владелец сможет начать работы по зарыблению водоёма. Несмотря на кажущиеся трудности этих процедур, они оправданны и в дальнейшем позволят эффективно и легитимно вести рыбное хозяйство и рассчитывать на помощь государства. Помимо озёрных товарных рыбных хозяйств существуют и другие интенсивные формы организации товарного рыбоводства, выбор которых в каждом случае индивидуален.
Насколько часты случаи заселения чужеродных видов рыб в наши водоёмы?
– Случаи стихийной акклиматизации нередки. Например, сом и берш в Балхаше оказались случайно, но, попав в благоприятную среду, натурализовались и акклиматизировались. А например, в Или в конце XIX века были «прописаны» всего двенадцать видов рыб. Сегодня там зарегистрировано 33 вида. В середине прошлого века в реке проводились масштабные акклиматизационные работы. Подселили к илийской маринке и балхашскому окуню судака, жереха, северо-каспийскую воблу, сазана, карпа и сома. Прижились они отлично, за исключением сазана и карпа.
Спустя время вытеснили аборигенов. Помимо промысловых видов рыб были случайно вселены так называемые сорные рыбы, как гамбузия, амурский чебачок, лжепескарь, элеотрис и амурский бычок. Таким образом, за период с 1905 по 2005 год в Или-Балхашском бассейне натурализовалось 20 видов рыб, из них только 11 были плановыми. Сегодня в бассейне обитает около 30 видов рыб. Из последних чужеродных «засланцев» можно отметить змееголова.
На данный момент большая часть казахстанских рек и водоёмов, включая Балхаш, Биликоль, Кенгирское, Куртинское и Актюбинское водохранилища, в отчётах гидрологов значится как «загрязнённая» и «умеренно загрязнённая». Не опасно ли есть рыбку, что водится в такой воде?
– Токсичность, безусловно, может передаваться по кормовой цепочке. Но эту ситуацию должны отслеживать органы санитарного и ветеринарного контроля. Любая продукция, поступающая на экспорт и внутренний рынок, проходит сертификацию.
Каково соотношение импорта и экспорта рыбной продукции?
– По данным за 2009 год, импорт составил 63 тысячи тонн, экспорт – 38, по данным за 2010 год, против 55 тысяч тонн импорта – 24 тысячи тонн экспорта. Основными импортируемыми видами является морская рыба.
Фото автора
