Анатолий ЛЕВИН
Ещё 20 лет назад он встречался здесь повсеместно и практически в каждом горном хребте имелись его гнёзда…
Поскольку этот сокол использовался в качестве ловчей птицы местными охотниками достаточно редко, изъятие из природы отдельных особей никаким образом не влияло на численность локальных группировок.
В прошлом номере нашего журнала был опубликован материал Олега Белялова «Большая охота на балобана», который нашёл живой отклик среди читателей. И неудивительно. Ведь Олег категорично отрицает формулировку, с которой, как мне кажется, мы с вами нечаянно сроднились: «Все всё знают, но зачем об этом говорить, если, это, мол, ничего не изменит?» А говорить необходимо! И чем больше и чаще мы будем озвучивать проблему, тем быстрее захотим как-то её решить или подвигнем кого-то на определённые действия. Сегодня мы публикуем ещё один взгляд на сложившуюся ситуацию с соколом в Казахстане, материал представителя официальной науки кандидата биологических наук, старшего научного сотрудника лаборатории орнитологии Института зоологии МОН РК, члена Средневосточной международной рабочей группы по соколам (MEFRG) Анатолия Левина.
Анатолий ЛЕВИН
Балобан (Falco cherrug Gray) – один из наиболее крупных соколов мировой фауны, населяющий огромную территорию от Австрии и Венгрии на западе до Большого Хингана на востоке и от 57-й параллели на севере до Афганистана, Гималаев и Ганьсю на юге (Степанян, 1975). Казахстан занимает центральную часть области распространения балобана и, несомненно, играет важную роль в сохранении этой птицы.
Ситуация начала резко меняться с 1991 года. Казахстан, многие районы которого были в прежние времена закрыты для посещения, открыл свои границы для иностранцев. В страну устремилось огромное количество ловцов, и слово «балобан» в одночасье стало притчей во языцех. На просторах нашей бескрайней родины трудно найти такое место где бы люди не знали, что такое балобан.
Он стал той сказочной «жар-птицей», гнёзда которой летом и места концентрации которой в осеннее время мечтали найти многочисленные иностранные вояжеры, а позже и многие наши соотечественники. В результате массированного наступления некогда процветающий на территории Казахстана вид за короткое время превратился в исчезающий. И это не основанные на эмоциях слухи, а вывод, сделанный по результатам проводимых в Казахстане многолетних исследований.
Дело в том, что начало соколиного бума здесь совпало по времени с развёртыванием международной программы «Балобан в Центральной Азии», инициированной Агентством по изучению природной среды (Объединённые Арабские Эмираты). Уже в первой половине 90-х годов ХХ века казахстанскими орнитологами были обследованы наиболее перспективные для гнездования балобана территории, найдены жилые гнёзда и начат их мониторинг в различных регионах. За 18-летний период непрерывных наблюдений орнитологами выяснено, что в наибольшей степени пострадали группировки балобана, гнездящегося на юго-востоке, востоке и в центральной части Казахстана. Во многих горных хребтах южной половины страны к настоящему моменту разорёнными оказались все находившиеся под наблюдением гнезда, и балобан перестал в них гнездиться. Бесконтрольное изъятие из природы этого сокола сказалось и на численности других видов хищных птиц, которых по незнанию также изымали из гнёзд и отлавливали на гнездовых территориях. Произошла экологическая трагедия, масштабы которой мы сейчас и попробуем оценить.
Следует подчеркнуть, что балобана из Казахстана вывозили всегда, однако этим занимались отдельные люди, и количество вывозимых птиц не превышало нескольких десятков особей в год. В 1992 году появились первые легальные группы ловцов из Саудовской Аравии, а затем и из других арабских стран, получившие от правительства разрешение на изъятие соколов из природы. По свидетельству работавших с такими группами инспекторов, в наиболее удачные дни в находящейся к востоку от Алма-Аты Сюгатинской долине отлавливали за день до 40 птиц. По нескольку десятков птиц ловили ежедневно и в Зайсанской котловине.
Выдаваемые на отлов соколов квоты, как правило, многократно превышались, и вместо разрешённых десятков птиц отлавливались сотни. Призванные контролировать ситуацию представители науки, природоохранной инспекции и соответствующих министерств закрывали на происходящее глаза.
Легальный отлов балобана являлся лишь вершиной огромного айсберга, скрытого в пучине нелегального лова.
Дело в том, что с 1992 года в Казахстан устремился поток нелегальных ловцов преимущественно из арабских стран. Используя поддержку выходцев из Сирии, получивших образование в казахстанских и российских вузах и ставших гражданами этих стран, они беспрепятственно передвигались по бескрайним просторам страны. Выявляя основные места гнездования и места осенней концентрации балобана, они создавали временные лагеря и начинали свою опустошительную деятельность. Многие из нелегальных ловцов использовали поддельные разрешительные документы и покровительство представителей местных органов власти. Долгое время, например, такая нелегальная группировка базировалась в пос. Аксуек, являвшемся закрытым объектом даже для казахстанских граждан, и орудовала продолжительное время на просторах Бетпакдалы.
Действуя в условиях неограниченной свободы, одиночные и организованные в группы ловцы за первые два-три года обследовали всю территорию страны и выявили наиболее перспективные для ловли балобана места. По материалам таможенной службы, в период с 1994 по 1996 год из Казахстана ежегодно вывозили до тысячи соколов. Только за один 1995 год в Алматинском аэропорту было задержано 165 балобанов. По данным соколиных госпиталей, в страны Персидского залива в эти годы ввозилось до 8600 балобанов, значительная часть которых, несомненно, имела казахстанское происхождение. В настоящее время мы можем констатировать, что в результате почти 20-летней бесконтрольной эксплуатации пострадали все крупные гнездовые группировки балобана в нашей стране.
Первым регионом, в полной мере испытавшим пресс антропогенного воздействия, стал юго-восток Казахстана. Ещё в 80-х годах ХХ столетия здесь работал Р. Г. Пфеффер (1987), изучавший биологию балобана и контролировавший около 20 гнёзд. Этот район был выбран им потому, что в каждом небольшом по площади горном хребте имелось по нескольку гнёзд, и, кроме того, балобан прилетал в этот район осенью из восточных районов Казахстана и России и оставался здесь на зиму. Обилие балобана, а также наличие хороших дорог и близость аэропорта привлекло в начале 90-х годов и внимание организованных и неорганизованных ловцов, встречавшихся в этом районе наиболее часто. В результате за короткий период времени численность балобана здесь резко сократилась: из 31 гнезда, находящегося под наблюдением в Алматинской области, в 2009 году жилыми остались лишь два (6,5 процента). В четырёх горных хребтах из шести (Малые Богуты, Серектас, Анархай, Кендыктас) к настоящему времени разорены все известные гнёзда этого сокола, и они в течение длительного времени не занимаются вновь. Отлов для целей охоты самок привёл к тому, что у некоторых гнёзд встречались лишь холостые самцы, которые по нескольку лет не могли образовать пару. Таким образом, за 18 лет численность имевшейся здесь группировки балобана сократилась на 93,5 процента, и темпы её снижения составляют 5,2 процента в год. По международной классификации вид считается угрожаемым, если его численность падает более чем на 2,5 процента в год (IUCN, 2001; 2010).
И хотя численность балобана в этой части Казахстана упала до катастрофически низкого уровня, здесь до сих пор продолжают задерживать партии соколов. Так, в Алматы 20 октября 2010 года на съёмной квартире у двух иностранных граждан были изъяты восемь балобанов и орудия лова. По информации руководителя пресс-службы МВД Казахстана, с начала 2010 года сотрудниками органов внутренних дел выяв-лено пять фактов незаконной охоты на балобанов, по трём из них возбуждены уголовные дела.
При изучении орнитофауны пустыни Бетпакдала (Центральный Казахстан) в начале 80-х годов орнитологи Института зоологии находили гнёзда балобана на триангуляционных вышках в центральной её части. В 1993–1995 годах в этом регионе проводили специальное обследование с целью поиска мест гнездования балобана и было найдено восемь располагающихся на скалах гнёзд. При проверке в 1998 году все они оказались разорёнными, в 2011-м лишь одно из них было занято, но птенцы перед вылетом были изъяты местными жителями.
В 2005–2006 годах была обследована та часть Бетпакдалы, которая являлась частью испытательного полигона и до последнего времени контролировалась военными. Здесь была открыта группировка балобана, гнездящаяся на опорах высоковольтных линий электропередачи (Левин, Карпов, 2005). На одной из ЛЭП с металлическими опорами плотность гнездования достигала 15,3 пары/100 км. В настоящее время военные покинули эту территорию, и она стала доступной для гражданских лиц.
Одни из них собирали остатки ракет, другие выкапывали кабели, но были и такие, кто искал места гнездования соколов. Появление в этой части Бетпакдалы ловцов привело к снижению плотности гнездования балобана на большинстве линий и к замене балобана на курганника (Buteo rufinus). По результатам мониторинга бетпакдалинской гнездовой популяции в 2011 году, численность её значительно уменьшилась за короткое время и максимальная плотность составила 4,6 пары/100 км. За два месяца полевых работ в прошлом году в общей сложности проверено 99 гнёзд балобана на опорах ЛЭП, и лишь 45 (48,5 процента) из них оказались занятыми. Эти цифры показывают, что только за несколько последних лет произошло двукратное сокращение численности бетпакдалинской популяции балобана.
Не лучше обстоят дела и с локальной группировкой балобана в горах Каратау. Сведения о современном её состоянии в этих горах, а также в Боралдае, были получены в ходе трёх экспедиций, проведённых на юге Казахстана в 2005, 2009 и 2010 годах (Карякин и др., 2008; 2010). Проведённые специальные исследования показали, что в настоящее время балобан перестал гнездиться в предгорьях и низкогорье Каратау и Боралдая и сохранился лишь в верхнем поясе гор. Гнёзда его были найдены лишь на высоких вертикальных скалах, в местах, где отсутствуют дороги или они чрезвычайно трудны для езды. Только в этих условиях он оказался недоступным для ловцов и сохранился в небольшом количестве.
Наличие протяжённых вертикальных гранитных стен и относительно равномерное распределение гнёзд балобана в таких местах даёт основание оценить общую численность балобана в Каратау в 80–100 пар. Говорить о прежней плотности гнездования и о темпах деградации популяции здесь не представляется возможным, поскольку учётов численности балобана в горах Каратау раньше не проводили. По свидетельству местного беркутчи Б. Есентаева, в районе его кошары было 12 жилых гнёзд балобана, которые в апреле 2009 года оказались пустыми.
Рассчитывать на улучшение ситуации в Центральном и Южном регионах Казахстана не приходится, поскольку люди продолжают ловить здесь соколов. В 2009 году в Шымкенте была задержана группа лиц, у которых изъяли 35 балобанов. На время проведения следствия птицы были переданы в городской зоопарк, где половина из них погибла сразу, судьба остальных особей неизвестна. Представители ЮжноКазахстанской областной инспекции по охране леса и дичи сообщили, что им известно о существовании в области не менее 10 нелегальных групп ловцов. Учитывая, что кампания по отлову соколов здесь не прекращается, можно говорить о сохраняющейся стойкой тенденции на дальнейшее снижение численности популяций в горах Каратау и в Бетпакдале.
На несколько лет позже, но также стремительно, развивались события на востоке Казахстана. За 13 лет исследований в этом регионе в девяти горных хребтах, наиболее крупными из которых являются Джунгарский Алатау, Тарбагатай, Манрак, Саур, было найдено в общей сложности 108 гнёзд балобана. Следует признать, что Зайсанская котловина являлась долгое время излюбленным местом лова соколов. В связи с высокой плотностью колоний жёлтой пеструшки (Lagurus luteus) в этой долине в осенний период ежегодно концентрировалось большое количество балобана и других крупных хищных птиц. В первую очередь это были птицы с окружающих долину горных хребтов, а также мигранты из России и приграничных районов КНР.
Высокая активность многочисленных ловцов, орудовавших здесь с конца лета и до глубокой осени, привела к тому, что за 10-летний период с 1998 по 2008 год количество жилых гнёзд балобана снизилось до 17 (16,7 процента). В наибольшей степени пострадали доступные низкие горные хребты Арганаты, Архарлы и Кыскаш, где разорёнными оказались все известные гнёзда. В Джунгарском Алатау из 12 гнёзд в 2008 году было занято лишь одно (8,3 процента), в южных предгорьях Тарбагатая (Аркалы, Карабас) из 53 гнёзд осталось 7 (13,2) и в горах Манрак из 19 гнездовых территорий занятыми оказались лишь 3 (15,8). Именно в Восточном Казахстане регистрировали и продолжают фиксировать наибольшее количество случаев задержания нелегальных ловцов с соколами. Так, в сентябре 2010 года сотрудниками полиции совместно с представителями охотничьей инспекции здесь были задержаны четверо иностранных граждан и трое граждан Казахстана, занимавшихся незаконной добычей птиц. В ходе осмотра у них были обнаружены семь балабанов. На востоке Казахстана 21 сентября задержан иностранный гражданин, в машине которого обнаружили девять балобанов.
Сотрудники Восточно-Казахстанской инспекции задержали 26 сентября того же года иностранных граждан и жителя Карагандинской области при попытке поймать балобана. В машине у них были обнаружены орудия лова, голуби (Columba sp.) и оснащение для перевозки птиц.
Размеры отдельных выявленных партий соколов поражают воображение. Обычно количество соколов в них не превышает 10 особей. Но 27 октября 2004 года на военной базе в городе Кант (Киргизия) была задержана партия в 126 балобанов. По материалам исследований последних лет, на территории этой страны не найдено ни одного жилого гнезда балобана. По экспертной оценке киргизских орнитологов, в республике обитает не более 30 пар этого сокола. Учитывая очень большое количество птиц в этой партии, а также наличие в ней особей, имеющих характерную лишь для Восточного Казахстана окраску, можно с уверенностью говорить о том, что вся эта партия была собрана в Казахстане. Многие отечественные и арабские торговцы соколами знают, что вывезти их из Киргизии гораздо проще, чем из Казахстана и пользуются этим каналом. Остаётся совершенно непонятным, как столь большое количество соколов было незаметно переправлено через границы Казахстана и Киргизии.
«Восхищение» вызывает и прекрасная организация столь трудоёмкой и масштабной акции. Чтобы собрать такое количество соколов, необходимо было организовать ловцов в различных регионах, перевезти соколов на место их концентрации и лишь после этого решать вопрос о их перевозке. Судьба этих балобанов оказалась плачевной: пока решался вопрос об их выпуске, в отсутствие полноценного питания они ослабли и после освобождения не смогли полететь. Нет сомнения в том, что большая часть их погибла. Владельцы данной партии балобанов и обстоятельства доставки соколов на военную базу, естественно, не установлены.
Последним в списке разорённых регионов оказался Западный Казахстан. После обнаружения в 2003 году устюртско-мангышлакской популяции балобана и последующего обследования региона в 2004-м её численность была оценена на основании ГИС-анализа в 1200 пар (Карякин и др., 2005). На тот момент открытая в Казахстане группировка являлась одной из самых крупных в Центральной Азии. За два полевых сезона на плато Устюрт и на полуострове Мангышлак было найдено 308 жилых гнёзд и занятых гнездовых территорий балобана.
Поскольку на всей территории Казахстана продолжали ловить соколов, орнитологам Института зоологии необходимо было выяснить темпы изменения вновь открытой западно-казахстанской популяции. Для получения такой информации в 2010 году были посещены наиболее плотно населённые балобаном участки плато Устюрт и Мангышлак. Каково же было удивление участников экспедиции, среди которых был и эксперт международной рабочей группы по соколам Эндрю Диксон, когда на огромных по протяжённости участках чинков не удалось обнаружить признаки гнездования этой птицы. Из 47 проверенных гнездовых территорий в 2010-м занятыми оказались лишь три. Вблизи нескольких пустующих гнёзд видели взрослых птиц.
При проверке уже известных гнёзд и осмотре новых районов было найдено девять новых. Снижение количества жилых гнёзд за пять лет составило 83 процента, или 13,9 процента в год. По свидетельству местных жителей, иностранные ловцы появляются каждую осень в этом регионе и ловят соколов, используя в качестве приманки черно-брюхого рябка (Pterocles orientalis). В посёлках они покупают также голубей, горючее и продукты питания.
Но нельзя списывать пойманных соколов лишь на профессиональных ловцов из арабских стран. Появление большого их количества в Казахстане активизировало местное население. Уже через несколько лет после начала соколиной кампании сформировались группировки, которые ловили балобанов на местах и за бесценок скупали у населения изъятых из гнёзд птенцов. Во многих регионах наиболее активное участие в этом принимали егеря и инспекторы охотничьих хозяйств, призванные охранять животных. В середине 90-х годов появились перекупщики, которые научили местных жителей использовать голубей для отлова соколов. По рассказам чабанов, в Зайсанской котловине в 1996–1997 годах они давали за самку балобана местным жителям мешок муки.
Негативную роль в формировании о бщественного мнения сыграли средства массовой информации. В газетах и в телевизионных передачах журналисты неустанно повторяли, что на рынках Ближнего Востока стоимость балобана составляет 70–75 тысяч долларов, что совершенно не соответствовало действительности. Не имея необходимых средств к существованию, многие граждане Казахстана надеялись исправить своё материальное положение за счёт продажи балобанов. Одни изымали из гнёзд птенцов, другие ловили на гнездовой территории взрослых соколов. Подготовленных к продаже балобанов в конце прошлого века встречали в юртах чабанов, в гаражах и квартирах городских жителей. Для их отлова люди использовали все имеющиеся подручные средства – рыболовные капроновые сети и сети из нейлоновой лески, верёвки, используемые обычно для вязания тюков сена. В некоторых случаях, для того чтобы достичь гнёзд на скалах и глиняных обрывах, использовалось профессиональное альпинистское снаряжение. К концу 90-х годов отечественные браконьеры уже использовали рамки с петлями, устанавливаемые на голубей.
Использование этого эффективного способа лова позволило им добывать соколов не только на гнездовых территориях, но и на путях пролёта. В 1994 году в горах М. Богуты (юго-восток Казахстана) была помечена радиопередатчиком и микрочипом молодая самка, которая находилась под наблюдением до момента оставления ею гнездовой территории. Спустя месяц она была найдена ослабленной на улице Алматы. В момент обнаружения на ней уже не было ни передатчика, ни кольца, и идентифицировать её удалось по имплантированному микрочипу. В этот год из трёх гнёзд было изъято пять помеченных радиопередатчиками птенцов и установку дорогостоящего оборудования пришлось прекратить.
По инициативе Института зоологии и соколиного питомника «Сункар» в 2006 году была подготовлена программа «Восстановление популяции балобана на юго-востоке Казахстана», рассчитанная на пять лет. В 2007-м в рамках этой программы в Илийской долине, к северу от гор Сюгаты, было выпущено 60 балобанов, выведенных и выращенных в расположенном неподалёку от Алматы питомнике «Сункар». Поскольку эта акция была широко разрекламирована, вскоре после выпуска в районе появились люди, пытавшиеся отловить выпущенных соколов. До 60 соколов ежегодно в течение последних трёх лет выпускали на востоке Казахстана в рамках программы шейха Зайеда (ОАЭ). Сразу после выпуска соколов здесь также появлялись люди, занимавшиеся их отловом. Но если в Алматинском регионе их удалось нейтрализовать, то в Восточно-Казахстанской области они всё же поймали выпущенных соколов. Доказательством тому служит факт обнаружения двух арабских колец в квартире гражданина Казахстана выходца из Пакистана, задержанного в октябре 2011 года в аэропорту Алматы с 11 балобанами.
На основании изложенных фактов можно говорить о том, что балобанов продолжают нелегально изымать из природы на всей территории Казахстана. Несмотря на значительные штрафы и низкую численность соколов, большое количество иностранных ловцов и местных жителей продолжают заниматься этим промыслом. Силовые структуры знают о существовании организованных групп, специализирующихся на отлове и торговле соколами, однако неделают ничего, для того чтобы обезвредить их. По информации Саудовско-Аравийского научного центра из Казахстана к ним ежегодно завозится около тысячи соколов.
Казахстан обязан предпринять все необходимые меры для сохранения балобана только потому, что занимает центральную часть области его распространения. Добиться положительных изменений в этом вопросе можно лишь при условии, что государство признаёт существование данной проблемы и повернётся к ней лицом. Для сохранения остатков некогда многочисленного вида птиц в Казахстане необходима государственная программа по его изучению и восстановлению. Должно быть усовершенствовано природоохранное законодательство, позволяющее привлекать к уголовной ответственности иностранных граждан, занимающихся этим бизнесом. Большое значение для сохранения балобана имеет тесный контракт науки с таможенным и пограничным ведомствами, а также с полицией и природоохранной инспекцией. Должна быть усилена борьба с коррупцией в рядах государственных структур и организаций, занимающихся проблемами сохранения природы и животного мира. Одним из первых и наиболее действенных путей борьбы с нелегальным оборотом редких животных в нашей стране должно стать выявление и перекрытие существующих в настоящее время каналов нелегального вывоза.
Фото автора
Очень нужная публикация!