В прошлом веке считалось, что туранский подвид тигра вымер, но современные генетические исследования показали, что все континентальные популяции тигров, включая амурского, бенгальского и туранского относятся к одному подвиду – Panthera tigris tigris. В ХХ веке исчезло несколько изолированных популяций, но подвид остался, и сейчас нет никаких генетических препятствий для восстановления подвида в пределах бывшего ареала.
Наверное, здесь решающую роль сыграла не экономическая, и даже не биологическая ценность этого утраченного природного объекта.
Скорее здесь имеет значение символическое значение этого проекта! Для Казахстана это исторически символический, «флаговый вид»: казахских батыров называли «барсами» и «тиграми», а в 2009 году была выпущена юбилейная серебряная монета 500 тенге «балхашский тигр – балкаш жолбарысы». Нужно ли нам тратить деньги и время на символы?
Новейшая история красноречиво намекает на то, что государство, лишённое символов, которые вдохновляют большинство граждан, ждёт печальная судьба. Сообщество индивидов, объединённых только личными корыстными интересами не способно на развитие.
Так устроено человеческое общество, чтобы оно существовало устойчиво, его члены должны не только брать, но и отдавать. Они должны вкладывать свои силы, свой ум и свой талант в общее дело не насильно, не под дулом автомата, а по зову сердца и души. Для этого нужны работающие символы и объединяющие идеи. Может ли казахстанское общество пожертвовать малой толикой своих доходов и материальных благ ради авторитета своей страны? Чтобы развиваться, общество должно гордиться своими успехами, амбициозными проектами и большими делами. Является ли возрождение тигра проектом, способным поднять самооценку граждан и авторитет страны на международном уровне?
Без сомнения, да! Это именно тот проект, который безоговорочно поддерживают международные организации, деятели науки и люди искусства. Инвестировали бы международные фонды деньги в развитие отдалённого региона, если бы не этот проект? В природоохранной практике есть такое понятие Iconic spesies, что дословно переводится как «виды-иконы», а наиболее близкий смысловой перевод «флаговые виды». Судьбой этих видов озабочены миллионы людей, о них пишут статьи, снимают фильмы, их обсуждают на конференциях, на их исследование выделяются гранты, коммерческие фирмы платят деньги за использование символики, связанной с этими видами в пиаре и рекламе. Нужен ли Казахстану такой вид?
Как биологический вид, тигр, занимая вершину трофической пирамиды, служит индикатором благополучия экосистем, то есть если проект увенчается успехом, значит, удалось сохранить Южное Прибалхашье в целом, включая все виды животных и их среду обитания. Но главная ценность проекта даже не в этом. Главный ожидаемый результат в том, что тигриный проект как культурно-экологический символ послужит ясным сигналом того, что казахстанское общество взяло курс на зелёную экономику, сохранение своей природы как неотъемлемой части природы нашей планеты. Другие страны воспринимают такой проект как декларацию того факта, что Казахстан является современным правовым государством, разделяющим современные ценности и идущим в фарватере мирового курса развития.
Футурологи, строя модели будущего, на аксиологической шкале угроз нашей цивилизации, одним из первых пунктов сразу после угрозы ядерной войны ставят катастрофическое сокращение биоразнообразия.
Каждый день на нашей планете вымирает несколько биологических видов, и учёные пока не могут остановить этот процесс, но в развитых странах уже найдены способы сохранения хотя бы отдельных островков дикой природы в виде национальных парков, заповедников, резерватов и охотничьих хозяйств. За последние пятьсот лет вымерло 850 видов млекопитающих, птиц и пресмыкающихся. С тех пор как человек изобрёл лук и дротик, в естественной истории биосферы наступила новая эпоха, которую академик Вернадский чересчур оптимистично назвал эпохой Ноосферы. Сейчас биосфера планеты Земля находится на очередном рубеже перехода от одной формы существования к другой. Это поистине революционное время, когда человек достиг такого технического и интеллектуального могущества, что ему уже пора взять на себя всю полноту ответственности за всё, что происходит на этой планете, но он к этому ещё не готов психологически.
Основателем палеонтологии считается французский естествоиспытатель Жорж Кювье. Он выдвинул гипотезу, которая позднее получила название «теории катастроф». Согласно этой теории, каждый геологический период имел свою фауну и флору, которая погибала в результате глобальных катастроф, вызванных сейсмическими или космическими явлениями. Палеонтолог Дмитрий Соболев развил идеи Кювье и сформулировал сценарий биотического кризиса. Согласно его теории, эволюция – это скачкообразная смена биотических комплексов – «волны жизни». Термин «массовое вымирание» ввёл в литературу советский геолог Борис Личков.
За последние пятьсот миллионов лет учёные насчитали пять крупных массовых вымираний биологических видов и порядка 20 менее масштабных. 250 млн лет назад в результате геологических катаклизмов было уничтожило 90 процентов тогдашнего биоразнообразия. 65 миллионов лет назад произошло массовое вымирание динозавров в результате климатических изменений, связанных, по-видимому, с ударом гигантского астероида. Вымирание мамонтовой мегафауны произошло сравнительно недавно – 8–12 млн лет тому назад, после окончания ледникового периода. Мы сейчас являемся свидетелями очередного массового вымирания. На этот раз катастрофа пришла не из космоса и не из земных недр. Причиной последнего вымирания стали мы – люди! Наша экспоненциально растущая численность и чрезмерная хозяйственная деятельность, растущий уровень потребления ресурсов за последние сто лет сократили численность высших животных на 90 процентов.
Сто лет назад на Земле обитало 100 тысяч тигров, сейчас осталось только 4000. За последние полвека были полностью уничтожены человеком популяции балийского, яванского и туранского тигров, численность оставшихся критически сократилась.
Вопрос не стоит так узко: «Нужны ли нам тигры?» Вопрос стоит шире: «Нужна ли нам дикая природа?»
Вопрос этот скорее философский, чем экологический.
Готовы ли мы ограничить хоть немножко свои аппетиты, пожертвовать малой долей своего потребления ради удовольствия жить в полноценной окружающей среде? Готовы ли мы отказаться от чего-нибудь, чтобы оставить немного места на земле диким животным? Веганы и радикальные защитники животных требуют сделать это ради прав животных, которых они считают равными людям. Их идеи не находят поддержки у большинства населения. Люди и животные не равны! Хотя люди тоже животные, и ещё сравнительно недавно ничем не выделялись среди других животных. Но мы выделились. Мы овладели разумом, и поэтому мы не равны. Экологи в отличие от зелёных призывают сохранить дикую природу не ради прав животных, а ради прав наших детей и внуков жить в полноценной окружающей среде. Готовы ли мы ради ненасытной жажды размножения и потребления обречь своих детей и внуков на судьбу героев фильма «Безумный Макс»?! Вот в чём вопрос! Дело не в тигре. Если мы не готовы пожертвовать малой долей своих доходов ради тигра, значит, мы не сможем сделать это и ради сайгака. Значит, мы не сможем оставить немного земли архарам, значит, мы, в конце концов, займём все пригодные для хозяйственной деятельности земли и обречём все виды диких животных на неизбежное вымирание. Если сейчас мы примем решение, что казахстанская природа должна быть сохранена любой ценой. Если мы приняли такое решение, то сейчас самое подходящее время заявить об этом на весь мир с помощью громкого тигриного проекта.
Большая кошка для большой страны
Можно ли вернуть полосатого хищника?
