Олег БЕЛОВ
Рок-музыка может влиять на туризм. И это не только рок-фестивали, но и памятники, музеи и специальные маршруты, посвящённые музыкантам. Напомним, в Алматы уже есть памятник Beatlеs. Сейчас рассматривается идея создания памятника Виктору Цою. Мы решили узнать, как к этому относится известный российский рок-журналист и музыкальный критик Артемий Троицкий.
Атемий, в Алматы появилась идея создать памятник Виктору Цою в образе его героя из фильма «Игла», дающего прикурить. Как вы относитесь к этой идее?
– Я считаю это удачной идеей, ведь именно в Алма-Ате Виктор Цой снимался в своём главном фильме «Игла» режиссёра Рашида Нугманова. Образ Моро – это гораздо лучше, чем Цой на мотоцикле – такой памятник есть в городе Окуловка в Новгородской области. Как известно, Виктор никогда не ездил на этом виде транспорта.
Где сейчас выходят ваши радиопрограммы?
– Это радио Imagine в Петербурге – музыкальная радиостанция в основном для любителей классического рока. У меня там есть свои закоулки – две программы. Одна называется «Записки из подполья» – это всевозможная альтернативная музыка, инди-рок, электроника и тому подобное. А вторая называется «ПИП» – это аббревиатура, которая расшифровывается «Песни и пляски». Это этническая, традиционная музыка, блюз, регги, рок-н-ролл и так далее. Они выходят еженедельно. У меня также есть радиопередача на «Радио Свобода», она так и называется – «Музыка на Свободе». Я люблю новую музыку, ориентируюсь на малоизвестные группы и стараюсь ставить то, что люди ещё не слышали.
По каким критериям вы оцениваете хорошая музыка или плохая?
– У меня ответа нет. У меня есть свои личные критерии. У каждого человека могут быть собственные критерии. Я свои вкусы никому никогда не навязываю. Стараюсь не говорить, что вот это хорошо, а это плохо. Я могу иногда сказать, если явная халтура. Если это просто не в моём вкусе или просто жанр меня совершенно не устраивает, то я лучше промолчу. Я считаю своим долгом, и этот долг я выполняю более сорока лет, предлагать людям альтернативу. Потому что вся массовая музыкальная жизнь топчется на очень маленьком пятачке. Это всевозможный мейнстрим, он может быть попсовым, роковым, клубным. Если представить всю музыку в виде площади километр на километр, то вся ерунда, которую крутит радио, умещается примерно на пяти квадратных метрах. А всё остальное ленивой массовой публике недоступно.
Вы играли в первом составе группы «Звуки Му». А что за проект «Отзвуки Му»?
– Это практически весь бывший состав группы, но без Петра Мамонова, его место занимают новые участники. Это несколько солистов – парни и девушки разных возрастов, своеобразный капустник на тему «Звуков Му». Я был первым вокалистом этой группы лет десять тому назад. Теперь там другие солисты, в том числе и профессиональные певцы. Очень рекомендую эту группу. Может, когда-то их привезут в Алматы.
Какие тенденции наблюдаются в современной российской рок-музыке?
– Произошло падение фирм грамзаписи, которые прежде были стержнем всей музыкальной жизни. Наблюдается значительное падение ретейл-продаж традиционных аудионосителей, прежде всего CD. Музыка стремительно уходит в цифру. Это очень сильно изменило картину. Один из трендов музыки – английский язык совершил серьёзное возвращение в русскоязычную сферу, очень многие группы запели на английском.
Почему поэзия и рок-музыка редко пересекаются?
– Потому что поэзия и современная музыка – это всегда два разных мира и две разные тусовки. Нашёлся всего один серьёзный поэт, который серьёзно работал в области рок-музыки, – это был Илья Кормильцев. И был один серьёзный рокер, который достиг невероятных вершин в области поэзии, – это Александр Башлачёв. Я не считаю ни Шевчука, ни Гребенщикова, ни Макаревича, ни покойного Летова какими-то особо значимыми поэтами. Точно так же Леонард Коен, видимо, лучший из рок-поэтов, когда-то его номинировали на Нобелевку в области поэзии. Он её не получил, и это понятно. Это немного разные школы. Это, как в политике, есть политологи и академические поэтические политисследователи. У них разные подходы, разные авторитеты. Разные корни. Иногда случаются какие-то пересечения. Есть Вера Полозкова, кстати, моя бывшая студентка на журфаке в МГУ, которая была сначала популярным блогером, потом она прославилась как поэтесса. Сейчас она выступает с музыкальной группой. В принципе она имеет определённый успех. В Москве у неё аншлаги. Насколько это органично, я не знаю. Но мне нравятся её стихи. Сергей Тимофеев пишет для группы Brain Storm, он хороший поэт, но я не знаю, насколько искренне он это делает. К тому же Brain Storm не настолько глубокая группа. И когда такой тонкий ироничный поэт, как Тимофеев, пишет для них тексты, я думаю, на его месте мог быть и кто-то другой.
Боб Дилан получил Нобелевскую премию. Как вы считаете, это триумф рок-музыки или ее фиаско, ведь она всегда стремилась оставаться в стороне от истеблишмента?
– То, что Боб удостоился премии, стало сенсацией, но я очень рад этому событию. Другое дело, что получил запоздало, а многие другие поэты из числа «поющих» уже не получат никогда… От Леонарда Коэна до Владимира Высоцкого.
Где вы обычно проводите свой отпуск?
– Свободное время люблю проводить в больших культурных городах: Нью-Йорк, Лондон, Амстердам, Мадрид, Рим, Берлин. Там можно оттянуться с пользой. С семьёй и детьми (это уже НЕ свободное время) люблю отдыхать в не очень людных местах, где красиво и есть море. Найти такие места уже нелегко. Лучшее из них – это Сейшелы.
Фото автора и из архива Артемия ТРОИЦКОГО
