Тамара ФАЗЫЛОВА
Помните замечательные визборовские строчки: «Я сердце оставил в Фанских горах…?» Вряд ли кто из нас буквально воспринимал эти строчки. Однако, родные ныне покойного мастера спорта по альпинизму, инструктора, тренера, спасателя и просто замечательного очень порядочного и надежного человека Владимира Борисовича Ли, по его пожеланию, после смерти не придали тело земле, а развеяли прах в горах наших гор – в Малоалматинском ущелье Заилийского Алатау.
Любовь к природе гор, к родным сердцу ледникам и вершинам Владимир Борисович пронес через всю свою жизнь, отказавшись от последнего пристанища, куда могут приходить дети и внуки. Он так решил – пусть вспоминают о нём в горах. Конечно, волю покойного могли выполнить только друзья-альпинисты, совершив восхождение на любимую секцией вершину Локомотив.
Эта гора в Заилийском Алатау была всегда своей для секции альпинизма с одноименным названием. Команда ветеранов – всех тех, кто хорошо знал Владимира Борисовича, ходил с ним вместе в горы, участвовал в спасработах, когда было тревожно в горах, учился у него, когда не доставало опыта, тренировался – поднялась к леднику под вершину, заночевала там и утром ясного морозного августовского дня на предвершинном гребне развеяла прах товарища. Здесь его покой, здесь – продолжение его уже неземного пути. Поднимаясь на вершину, альпинисты последующих поколений непременно вспомнят добрым, тихим словом человека, который до самозабвения любил горы и ту жизнь, которая была у него в горах. Что остаётся нам – тем, кто знал лично Владимира Борисовича Ли? Нам остаётся помнить и восхищаться высоким чувствам нашего друга и еще радоваться тому, что нам посчастливилось знать его, быть с ним рядом. Это было ещё вчера. Совсем недавно мы слышали, видели его, желали прожить долгую жизнь. Владимир Борисович прожил почти 84 года (он не дожил до дня рождения четыре дня) и был с юности счастлив горами. Теперь он – над горами, выше вершин, и мы были с этой памятью вместе, мы были, как раньше, связаны ею, как единой страховочной веревкой. Автор этих строк тоже была у подножия вершины, почти на четырехтысячной высоте. Высокие звёзды, высокое небо, высокие горы, высокие люди… Там всё – иное!
Он жил горами
Само собою возник вопрос «Так ли думал уйти в вечность сам Владимир Борисович?».
Чтобы внести ясность, мы связались с дочерью покойного Светланой Владимировной Ли. На что получили ответ: «Папа при жизни неоднократно просил, чтоб его не хоронили, чтоб кремировали и прах развеяли. На вопрос, «Где?» отвечал: «Кремируйте и развейте, только не хороните. О том, что его прах будет развеян над горами, он даже мечтать не смел, он ведь всегда старался доставлять людям как можно меньше хлопот о себе лично… Папа альпинизму посвятил всего себя поэтому я обратилась к его друзьям. А уж они проделали, казалось бы, невозможное, для меня очень сложное дело. Они исполнили мечту моего папы, которую, я, больше чем уверена, он носил в своём сердце при жизни. Всем им огромное спасибо!».
– Владимир Борисович – один из наших самых именитых ветеранов альпинизма Казахстана и альпсекции «Локомотив». Такого уровня тренеров у нас только двое – ныне покойный Станислав Петрович Бергман и Владимир Борисович Ли, – рассказывает кандидат в мастера спорта, инструктор, ныне ветеран спорта Алимжан Тохтабакиев. Поэтому, когда родные покойного, которые ныне живут в Москве и в Московской области, обратились к нам за помощью, мы приняли решение подняться именно на вершину Локомотив, на которую ежегодно устраивали свои секционные восхождения (Владимир Борисович, когда был с нами, постоянно участвовал в них), и оттуда развеять прах.
Организационные мероприятия заняли, в связи с пандемией, несколько месяцев и вот – воля покойного товарища выполнена – над самым истоком ледника Туюк-Су произошло первое в истории альпинизма вот такое признание значимости Гор в отдельно взятой судьбе Альпиниста по воле самого Владимира Борисовича, которую довели до логического завершения его друзья. По жизни, будучи очень скромным человеком, сам Владимир Борисович ни о каком «первопроходе» не задумывался, подумав при жизни о том, чтобы именно его друзья по связке совершили тот горный обряд, которого никогда ещё не совершали – остаться в горах даже тогда, когда тебя уже не будет. С вопросом о том, о чем говорил, что вспоминал в последние дни своей жизни Владимир Борисович, я обращалась к тем, кто был с ним на связи, с теми, кто годами постарше 80-ти, ведь такие об окончании земного пути говорят обычно спокойно, радуясь каждому наступающему дню жизни и думая, как это не грустно, вполне осознанно о том, что скоро – финиш и родственники должны знать, как проводить…
Владимир Борисович жил горами. Когда были позади спортивные восхождения, он не мог равнодушно смотреть ни на вершины, которые смотрят на тебя с любого конца Алматы, ни на то, как и чем продолжает жить его родная секция, к тому же неоценимый его опыт был всё так же, как раньше, а может и больше, был востребован, и он с уходом с активного спорта не стал менее активен в горах, а будучи человеком очень добродушным и коммуникабельным, являясь неотъемлемой частью уникальной секции влюблённых в горы людей разных профессий, он понимал на каждом шагу, что получает от людей в ответ то, что сам им даёт – свое искреннее расположение и уважение.
Детство вспоминать он не любил
Начало жизненного пути семьи Ли мало чем отличается от тысяч других путей-дорог корейцев, заброшенных волею судьбы в Казахстан. Владимир Борисович родился в первый же апрель сурового 1937 года, оставшегося в памяти годом с ёмким и коротким определением – год депортации.
– Отец был удивительным человеком! – вспоминает его дочь Светлана Владимировна. – Никогда не жаловался, ничего не требовал. Помогал нам до последнего дня всем, чем мог. Мы любили собираться вместе. Шутил до последнего. У него же было отменное чувство юмора! Детство свое не любил вспоминать, оно было тяжёлым, послевоенным, а если и вспоминал что-то, то неоднократно повторял: «Как же хотелось всегда кушать. Жуткий голод был…»
…Рано остался без отца, рано был поставлен на ноги, рано пошёл в жизнь и стал самостоятельным мужчиной и дипломированным специалистом – выпускником техникума Алматинского железнодорожного транспорта. Но не могла рабочая молодёжь жить одной работой, да ещё рядом с горами – альпинистские значки в те годы носили даже многие девушки. Каждый молодой человек, даже не занимаясь альпинизмом, стремился взойти хотя бы раз в жизни пусть на небольшую, но вершину. И вот, как первая награда, как первое признание того, что ты в горах не просто турист, но уже восходитель, тебе вручается после альпиниады значок с ледорубом и очертанием белых вершин Эльбруса – «Альпинист СССР». Многие-многие так приобщились и к славной секции «Локомотив», к удивительному большому коллективу альпинистов Союза, к здоровому образу жизни и мыслей, и к тому, что называется горным братством, которое понятно любому жителю Планеты, влюбленному в горы и в горную страну. Многие уходили в дела, оставшись под большим впечатлением от гор на всю жизнь, а многие оставались в спорте. Остался и Владимир. Остался, как оказалось, на всю жизнь.
Признаюсь, неоднократно пыталась написать о нём, взять у него интервью. И уже перед самой его смертью написала: «Давайте встретимся с Вами по скайпу или там, где Вам удобно. Расскажите о себе…» В ответ буквально прозвучало следующее: «…Тоже нашла героя. Ты лучше напиши об Ерванде Тихоновиче Ильинском или о Борисе Андреевиче Студенине, пока они живы, или о Диме Муравьеве, о Зайре Сыздыковой, которая без указки приходит на помощь. Вот это герои наших дней! А ты – обо мне. Я всегда нуждался в поддержке команды, секции и без них просто не мыслил своего существования. Вот и всё про меня».
О тех людях, имена которых перечислил тогда Владимир Борисович, в горах действительно ходят легенды – о них написаны книги, сняты фильмы. Их имена есть в энциклопедиях, справочниках для альпинистов. Они и сегодня с нами, участвуют на встречах, бывают ещё и в горах. Отдельно можно сказать о Зайре Халитовой, которая будучи членом секции «Локомотив», инструктором альпинизма, осталась верна делам родного коллектива. Её муж, мастер спорта международного класса Зинур Халитов погиб в горах при восхождении на Манаслу и там, в снегах восьмитысячника, нашёл покой… Владимир Борисович тёплым словом говорил всегда о ней. Потому, видимо, что чувствовал в Зайре очень понимающего родного человека и когда речь зашла о помощи в развеивании его праха, именно Зайра привезла урну, именно она сплотила вновь вокруг себя друзей и сделала всё, чтобы прах был доставлен, чтобы его подняли к вершине именно ветераны, чтобы воля друга и тренера была выполнена до конца, чтобы проводы достойного гражданина Гор были проведены на высоте, но без лишней суеты, противником которой всегда выступал покойный.
…Получилось так, как хотел Владимир Борисович. В ущелье в тот день, у мемориала погибшим в горах альпинистам было очень много людей. К вершине пошло несколько команд. Для восходителей (это ветераны, старшему из которых больше 80 лет, и по понятным причинам для них уже сами подходы к вершине вызывают много физических трудностей) организовали подъезд на высоту выше плотины Мынжилки на машине. В результате в восхождении участвовало 17 человек, семеро из них взошли на перевал, трое: Михин Виктор (80 лет), Ким Валентин (68 лет) и Тохтабакиев Алимжан (66 лет) взошли на вершину Локомотив и развеяли прах Ли Владимира Борисовича над горами и сверкающими ледниками Заилийского Алатау. Здесь очень красиво! В соседях – пик Погребецкого, Зои Космодемьянской, Молодёжная, Туюк-Су, Партизан, Маяковского… А каковы белые Иглы Туюк-Су – траверс, который хорошо знал покойный, которые будоражат воображение любого альпиниста.
А помнишь…
О Владимире Борисовиче в разных альпинистских кругах вспоминают сегодня часто и не говорят ещё как о покойном. Он в воспоминаниях друзей всё тот же герой того или иного восхождения и за кружкой обжигающего губы горного пресного чая звучат вновь и вновь слова с похожим началом: «А помнишь?».
Думаю, «помнишь» звучало в эти дни во многих уголках городских квартир альпинистов из «Локомотива», которых за последние десятилетия разбросала судьба по городам и весям мира. Ждали хотя бы минутный видеоматериал и фотографий с мемориального восхождения в далеком Нур-Султане, в Караганде, в Джезказгане, ждали в Москве и в Московской области и в Германии тоже ждали… Всех городов, а тем более имён, не перечислишь.
– Володя – мой очень близкий товарищ, я знал его с 1965 года! Мы тогда еще не были инструкторами, – написал сообщение на телефон из Москвы бывший начспас, инструктор по альпинизму, замечательный человек, который тоже имеет самое непосредственное участие к развитию секции «Локомотив», Эдуард Лазаревич Варданов. – Был прекрасным человеком и альпинистом. Работая в КСП, успевал вести большую работу в своей родной секции «Локомотив», подменяя даже очень часто руководителя секции Бергмана Станислава Петровича, конечно с его согласия. Всегда очень грамотно и профессионально действовал, руководя спасательными работами, если такие возникали. А чтоб они не возникали проводил с участниками практические занятия: доходчиво и требовательно. Такие воспитатели в альпинизме не так часто попадаются. Для меня и особенно для альпинистов его смерть – большая утрата. Вспоминается многое! Мы с Володей в альплагере Талгар были на всех вершинах – от 1 до 5 категории трудности.
А мне вспоминается далёкий немного задумчивый и в тоже время сумбурный молодёжный предновогодний вечер. Кажется, мы, альпинисты разных секций, встречали тогда год 1990-й, в маленьком древенчатом домике выше Большого Алматинского озера под космостанцией, куда смотрят своими вершинами сразу несколько гор, в числе которых пик Советов, Большой Алматинский… Была гитара, жглись свечи и ещё свежи были воспоминания о собственных восхождениях. Ведь позади был активный сезон. Затишье – перед предстоящим. А это и подведение итогов прошлого, и животрепещущие планы на сезон предстоящий. Владимир Борисович был из нас в то время настоящим патриархом, но он больше не сам рассказывал, хотя, понятно, было о чём, а слушал, временами даже казалось, внимательно вслушивался, в наши эмоции. И в преддверие через месяцы открывающегося сезона он радостно улыбался нашим рассказам, подчеркнув обреченно: «А сейчас сезон закрыт. Снега много». Один из наших ребят, который работал здесь, в Большом Алматинском, на ГАИШЕ, вздохнул:
– А я вот здесь в горах работаю и уже давно не вижу вершин! Хоть сейчас бы на ту же Амангельды пошёл, на которую ещё в новичках ходил. Так тоскливо быть в горах без гор!
– Эта вершина всеми хожена-перехожена, – заметил кто-то.
– А вот я бы любому составила связку, тоже больше 2-х месяцев уже никуда не ходила, – засмеялась я. – Только кто ж выпустит в Новый год?!
– Я бы любого из вас выпустил, на пик Амангельды по любому маршруту. Можно идти хоть завтра, там снега мало, – согласился вдруг Владимир Борисович. Тем более, что и 1, и 2 января дежурю я. Вас всех хорошо знаю.
Чтобы читатель мог понять, спортивные восхождения раньше были невозможны без выпускающего тренера, а иные – без инструктора. И ещё. Для прояснения ситуации, скажу, что речь в этом диалоге шла о вершине, которая находится в соседнем ущелье. То есть и потенциальным восходителям, и начспасу (Владимиру Борисовичу) в праздничные новогодние дни нужно быть сразу после новогоднего застолья 31 декабря 1989 года в соседнем ущелье. Как минимум – спуститься в город и подняться снова на ту же высоту, для начала – в базовый лагерь.
Утром 1 января мы только уснули. Я слышала лишь мягкие шаги Владимира Борисовича и, открыв глаза, увидела, как он каждому шепнул на ухо: «С Новым годом!» Подошёл и ко мне: «Ну, как договорились!»
Так в моей книжке альпиниста появилась запись о восхождении на пик Амангельды 3 января 1990 года. Мы сходили 2А с тем парнем, который так давно не был на вершинах и был счастлив от того, что он снова сходил, обновил свои впечатления. А состоялся этот спортивный праздник благодаря Владимиру Борисовичу. Ну, разве такие «мелочи» забываются!
В последнее время он всё чаще поздравлял нашу семью со всеми праздниками, какие только были в казахстанском и советском календаре. Мы отвечали тем же. И однажды я спросила его: «Как Вы относитесь ко Дню Великого Октября?»
– С уважением отношусь, – написал он, – с преклонением перед героями. У меня к этому празднику нет главного – безразличия. Сейчас много всяких популистов, делающих на своих отрицаниях имя, мне они совсем не симпатичны. Они топчут все идеи, у них нет своих идей, им наплевать на человечность… Я с почтением отношусь к Октябрю.
«Верю …в забитый крюк и страховку друзей»
Он совсем не был одиноким человеком и временами даже говорил, что ему и без гор неплохо живётся. Рядом – сын, дочь, внуки… Навещали, постоянно были рядом, вслушивались в его слова. Он, думаю, смог переключить свои интересы, да и возраст уже не тот, здоровье пошаливало. Спасала любовь к классической музыке, походы в концертные залы. И всё же, всё же внутреннее одиночество временами не давало покоя. Иначе откуда бы взялись такие строчки в последнем его письме: «Я оголтелый атеист и верю только в забитый крюк и страховку друзей, которых остаётся всё меньше и меньше…».
Теперь и он, Владимир Борисович Ли ушёл от нас куда-то… в горы. Восходители мемориального пика, где появилась табличка от локомотивцев: «Памяти Ли Владимира Борисовича. От альпинистов ДСО «Локомотив», после горы и поминального вечера получили письмо от дочери Владимира Борисовича Светланы Владимировны с тёплыми строками благодарности: «…Огромнейшее вам всем спасибо и огромного здоровья на долгие годы! Какое счастье иметь таких преданных друзей, как вы. Пусть отец покоится с миром, его воля исполнена! Теперь он действительно в царстве небесном! Низкий вам поклон!».
Низкий поклон вершинам, что стали последней колыбелью нашего незабвенного Владимира Борисовича!
Фото из архива семьи ЛИ
