Алексей МАЛЬЧЕНКО
Инстинкт самосохранения заставляет нас защищаться. Но, отбившись от недоброжелателей, казахстанец обрекает себя на приговор – приговор суда, приговор системы. Где же он – самый гуманный суд в мире?
Каждый имеет право на защиту самого себя и своих близких, в Казахстане пределы необходимой обороны регламентируются статьёй 32 УК, но на практике её положения нередко игнорируются. Обсуждения прав на самооборону прошло в конце сентября в рамках аналитической группы «Кипр». Практикующие юристы и адвокаты считают, что статья о необходимой обороне в Казахстане практически не работает, и правоохранительная система и суды практикуют обвинительные и карательные подходы при рассмотрении дел «самообороняющихся». Ведь большая часть судебных разбирательств по самообороне заканчиваются не в пользу тех, кто сумел отстоять свою честь и, не испугавшись явного преимущества в численности преступников, дал достойный отпор. В подтверждение этим словам цифры, которые в своём докладе предоставил юрист и исследователь Роман Реймер: «Мы шестые в мире по числу полицейских на душу населения. Так, на 100 тысяч населения приходится 445 сотрудников полиции. Общая картина не самая лучшая. С одной стороны, полицейских достаточно, чтобы чувствовать себя защищённым, с другой – недостаточно, чтобы без опаски проходить через тесный переулок. Вот и другие цифры, которые помогают вычленить из общего числа убийств, случаи с самообороной. За 8 месяцев 2015 года процент причинения смерти при необходимой обороне по сравнению с общим количеством убийств составил 3,35, а процент причинения тяжкого вреда здоровью при необходимой обороне по сравнению с общим количеством умышленного причинения тяжкого вреда здоровью – 1,97».
Отсюда можно сделать вывод, что количество совершаемых преступлений несравнимо с числом случаев причинения вреда здоровью при превышении необходимой самообороны. По данным Реймера, в 2015 году по сравнению с прошлым годом растёт и само количество тяжких и средней тяжести преступлений, а также преступлений против личности. Говоря об оправдательном приговоре, и вовсе становится не по себе. За 2014 год всего 1,87 процента людей получают оправдательный приговор. Иными словами, если тебе всё-таки удалось отбиться от бандитов, то это не значит, что «приключения» окончены. Скорее, они только начинаются, ведь в случае нанесения вреда обидчику, а отбиться иначе вряд ли получится, тот, в свою очередь, может написать заявление. И если ты, отстаивая честь свою или близких, окажешься на скамье подсудимых, то есть 1,87 процента того, что тебя оправдают.
Опросы общественного мнения показывают, что граждане в большинстве своём недовольны работой полиции. В подобной ситуации право на оборону является необходимостью. Но, по мнению специалиста, говорить об этом праве не приходится, так как оно попирается государством. В целом, говоря о ситуации в стране, юрист задаётся вопросом: «Виноват тот, кто остался жив?»
Закон хороший и судья грамотный, но…
Как развивается законодательство о необходимой обороне? Нужно ли что-то улучшать в Уголовном кодексе? Кто виноват, что необходимая оборона не работает – законы или судьи? Адвокат Джохар Утебеков, отвечая на эти вопросы, говорит, что нормы о необходимой обороне изложены в УК несколько сложно. И всё же есть чёткая тенденция к тому, что они становятся всё удобнее и выгоднее для обороняющегося. «Можно смело констатировать, что у нас достаточно хорошее и либеральное уголовное законодательство о необходимой обороне. Нам грех жаловаться на законы. Все проблемы связаны с тем, как они применяются, а не с тем, как они написаны», – говорит он.
Право на оборону есть, дайте право ею воспользоваться
Сейчас уже ситуация складывается таким образом, что рамки пресловутой самообороны нужно если не снимать, то, по крайней мере, расширить. Чтобы люди не боялись себя защищать. Однако Жангельды Сулейманов отверг такой сценарий, склоняясь к мнению, что если убрать рамки, то вскоре нам придётся защищаться от этой самой необходимой обороны.
Так ли это в практике? Отчасти на вопрос ответил Александр Тен, председатель Казахстанской стрелковой ассоциации. Говоря о самообороне, невольно вспоминается ситуация об изъятии травматического оружия. Нужно было это делать или нет – тема отдельная, но факт того, что мирных граждан обезоружили, налицо. По мнению Александра, ключ к решению этого вопроса лежит в короткоствольном нарезном оружии, в возможности покупать и использовать его по более упрощённой форме, чем сейчас. «Преступление и преступность уменьшается не полицией и не судами, а на улицах. Сокращение преступлений возможно лишь в том случае, если люди будут бояться совершать их. Ведь в таком случае для преступника любое посягательство – это русская рулетка. Есть у потенциальной жертвы оружие или нет – это тот самый стоп-фактор, который заставляет серьёзно задуматься», – говорит Александр.
Сергей Катнов, вице-президент Казахстанской оружейной ассоциации «Корамсак» убеждён, что сейчас происшествия рассматриваются с точки зрения наступивших последствий, а не с точки зрения предотвращённых – это и есть корень сегодняшней проблемы. «Один из ярких примеров, статистика МВД, касающаяся травматического оружия. Согласно их данным, случаев применения травматического оружия при самообороне было всего 19, из которых по 13 были возбуждены уголовные дела против обороняющихся. Это говорит обо всём – полиция признавала, что это была самооборона, и тем не менее против самообороняющихся всё равно заводились уголовные дела», – закончил свою мысль Катнов.
Внутренности проблемы
Со своей стороны, Игорь Меерзон предложил шире назначать психолого-психиатрическую экспертизу по делам о превышении необходимой обороны.
«Психологи должны помогать судейскому корпусу определять психологическое состояние того, кто защищался, и психологический характер того, кто нападал. В этом случае и судьям будет легче принимать решение, и адвокатам, и даже прокурорам», – озвучил он пожелание. На это тут же откликнулся присутствовавший психолог Александр Коваленко. «С точки зрения психологии дать прогноз, как поведёт себя человек в экстремальной ситуации, очень тяжело, – подчеркнул он. – У нас работает базовый инстинкт самосохранения. Этот процесс нам дан от природы, а далее всё зависит от субъективного мнения судьи». Ирина Волкова, врач-психотерапевт уверена, что психолого-психиатрическая экспертиза позволит в большей степени открыть картину происшествия. Но, как правило, за этой экспертизой обращаются не судьи, а адвокаты. И, к сожалению, эти заключения в суде оспариваются и отклоняются. Необходимо, чтобы судьи назначали эту экспертизу. «Поэтому опять мы возвращаемся к тому, что нужно создать институт с участием психологовэкспертов. Также немаловажную роль несёт участие бюро судебной медицинской экспертизы, которое, посмертно делая вскрытие, смотрит, какие были нанесены повреждения. Это позволит воссоздать и поочерёдность ударов, и другие подробности. По вскрытию можно читать, как по книге. Но, увы, этого нет».
Предмет самообороны явно требует глубокой корректировки, причём участие в ней должны принимать и судейский корпус, и структуры правоохранительной системы. Увы, но на обсуждение этой темы никто из них так и не пришёл, а ведь приглашения были…
Фото автора
Метки: Алексей МАЛЬЧЕНКО, ассоциация «Корамсак», Корамсак, право на самооборону, самооборона, Сергей КАТНОВ
