Гусь браконьеру не товарищ

Наталья БОРОВАЯ
По мониторинговым данным последних пятнадцати лет, численность гусей далеко не одинакова. Одна из причин – это фактор беспокойства, а именно – охота.

О взаимодействии и проблемах государственных структур, охотничьих хозяйств, НПО, охотников мы решили поговорить с сотрудником Казахстанской ассоциации сохранения биоразнообразия Алексеем Тимошенко, вот уже 12 лет занимающимся изучением миграционных скоплений гусеобразных птиц в Костанайской области. По профессии Алексей географ, но по призванию – орнитолог.

Алексей, какие гусеобразные присутствуют в фауне Казахстана?
– Основными мигрирующими видами среди гусей и казарок являются белолобый гусь (самый массовый), серый гусь (этот вид требует к себе особого внимания, так как не всё понятно, что про­исходит с гнездовой популяцией в Казахстане), а также два представителя краснокнижников: пискулька и краснозобая казарка. В Северном Казахстане можно встретить и редкие залётные виды, такие как гумен­ник, канадская, белощёкая и чёрная казарка.

Расскажите, как вы пришли в орнитологию?
– Будучи ещё младшим научным сотрудником Наурзумского запо­ведника, в 2005 году я в роли волонтёра принял участие в проекте UNEP/ GEF/ICF/КЛОХ МСХ РК «Развитие миграционных маршрутов и водно-бо­лотных угодий для сохранения сибирского журавля и других водопла­вающих птиц Азии». Позже, с 2008 года, набравшись опыта, стал руко­водить полевой исследовательской группой в Костанайской области. После этого уже не представлял своей жизни без птиц. Помимо того, что это благородное дело – охранять природу, так наблюдение за пти­цами само по себе очень увлекательно!

Начинали, значит, с журавлей, а как пришли к мониторингу охот­ничьих видов гусей?
– Начну немного издалека. С 1996 года международными экспертами­орнитологами озёра Кустанайской области были признаны ключевыми местами миграционных остановок гуся-пискульки и краснозобой ка­зарки. Именно здесь останавливается наибольшее количество редких видов птиц. На тот момент мало кого интересовали охотничьи, ресурс­ные виды. Экспертов в первую очередь волновали «редкости». Но сопутствующий мониторинг вёлся всегда.
Так, с 2005 года по проекту «Развитие миграционных маршрутов и водно-болотных угодий для сохранения сибирского журавля и дру­гих водоплавающих птиц Азии» мы начали активно посещать этот же маршрут. Хорошо, что получилась такая преемственность. Был период застоя, но благодаря проекту работы продолжились. В проект включили комплексный мониторинг птиц, потому что заниматься одними журавлями сочли нерациональным.
А дальше я оказался участником следующего проекта «Сокращение угроз от нелегальной охоты для водоплавающих птиц на севере Казах­стана». Этот проект AEWA (Соглашение по охране афро-евразийских мигрирующих водно-болотных птиц. Германия) выполнялся РОО «АСБК» и действовал на территории Костанайской, Северо-Казахстанской, ча­стично Акмолинской и Актюбинской областей. За это время был подготовлен Национальный план действий по сохранению пискульки в Ка­захстане. В создании плана принимали участие эксперты из Казахстана и России С. Н. Ерохов, С. Л. Скляренко, С. Б. Розенфельд, а также была создана национальная рабочая группа по пискульке в Казахстане, куда вошли представители охотхозяйств, НПО, Комитета ЛОХ. План суще­ствует до сих пор, где написано, что ежегодно мы обязаны проводить весенний и осенний мониторинг гуся пискульки и попутно мониторинг всех остальных видов.

Сейчас вы, видимо, тоже работаете над каким-то проектом?
– В данный момент действует небольшой проект, предусмотрен­ный Комитетом науки МОН РК, «Разработка системы мониторинга и управления популяциями охотничьих и редких водоплавающих птиц в Казахстане», но он краткосрочный, и что будет дальше – неизвестно. Однако данное направление необходимо поддерживать и далее, как на республиканском, так и на международном уровне, будем надеяться, что перерыва в мониторинге не будет, иначе эти пустоты приведут к большим пробелам нашего понимания ситуации в будущем.

Расскажите об интересных фактах, с которыми вы столкнулись за все годы мониторинга гусеобразных?
– Каждый сезон по-своему запоминается необычными ситуациями и встречами. Думаю, стоит отметить тот факт, что мне впервые удалось сфотографировать на территории Казахстана белощёкую казарку во время весеннего мониторинга в 2014 году. Это было 20 апреля, а позже и осенью того же года, 9 октября, – ещё двух птиц этого вида. Первая и вторая фоторегистрации являются 5-й и 6-й встречей в Казахстане.
Очень интересный случай произошёл осенью 2012 года. За некторое время до этого несколько краснозобых казарок были помечены GPS/ GSM-передатчиками в тундре России, так вот, одна птица задержалась на нашем водоёме до 9 октября, коллеги очень просили посмотреть и саму эту птицу и есть ли с ней ещё казарки. В силу методических указа­ний я не мог с юга области проехать 700 км на север, посмотреть птицу и вернуться на маршрут. Позже мне сообщили, что птица улетела, а я уже был менее чем на полпути к ней. Когда прибыл на то озеро, где пти­ца была 11 октября, мне вновь позвонили и сообщили, что птица верну­лась по какой-то причине на это озеро, я просмотрел всех краснозобых казарок, их было 77 особей, но среди них не было меченой. Поехали раз­бивать лагерь, и тут я заметил, что вблизи берега озера расположилась большая стая отдыхающих черноголовых хохотунов. Ребята отпустили меня их пофотографировать, пока сами организовывали лагерь. Подъ­ехав к стае хохотунов, я был шокирован: среди них ходила, пощипывала травку та самая краснозобая казарка, в бинокль на её спине я разгля­дел тот самый GPS/GSM-передатчик. Коллеги из Москвы не могли по­верить, что мне вот так удалось её сфотографировать!
Ну и, конечно, осень 2014 года – озеро Талдыколь! Именно тогда была зафиксирована самая высокая численность гусей – более 1 074 000 осо­бей, это поистине впечатляющее зрелище!

Алексей, расскажите подробнее, какую конкретно работу вы про­водили и проводите, чтобы уменьшить угрозы для птиц от охотхозяй­ственной деятельности?
– В рамках проекта AEWA «Сокращение угроз от нелегальной охоты для водоплавающих птиц на севере Казахстана» основной целью было «выяснить, какие угрозы и факторы ожидают птиц во время сезонных миграций в Казахстане, на весенних и осенних остановках». Среди них оказались – охота, сельское хозяйство и природные климатические изменения – гидрологические циклы. В рамках этого проекта основ­ной задачей также оставался мониторинг численности, а мы заодно вели просветительскую деятельность по охотхозяйствам. По нашему маршруту ООПТ птицами вообще не посещаются, потому как озёра там к тому времени уже обмелели и пролётные пути поменялись. Стопроцентно посещались только охотхозяйства.
Нами были разработаны и предложены наиболее эффективные способы контроля над охотой. Был разработан проект «Схема системы открытия и закрытия охоты на гусей на территории ключевых районов Северного Казахстана», который включает в себя несколько вариантов действий во время осенней охоты:
 – Разрешить осеннюю охоту на гусей: только с последних выходных августа до 10 сентября.
 – Запретить проведение охоты на гусей в ключевых районах, где останавливаются редкие виды гусей с 10 сентября по 20 октября.
– Утверждать сроки осенней охоты на гусей в ключевых районах, где останавливаются редкие виды гусей, в зависимости от условий каждого конкретного сезона.
Так, если краснокнижные виды превышают 35 процентов от общей численности птиц на озере, то целесообразно охоту закрыть на несколько дней и дать этой краснокнижной «массе» переместиться дальше. Открытие охоты происходит таким же путём, отслеживается момент, когда охотничьих видов становится превалирующее количество и охота благополучно продолжается.
Также «гибкими» должны быть и зоны покоя дичи. Мобильными, а не статичными. Вроде бы всё соблюдено на охотхозяйстве: стоят аншлаги и прочее, но бывает такое, что прибывающий гусь задерживается на этой территории всего три дня и перемещается дальше. Так надо зону покоя переместить туда, куда улетела птица.
Как отнеслись к этим инициативам представители охотхозяйств?
– Некоторые поддержали нашу инициативу, поняв важность этих предложений. Стали передвигать зоны покоя дичи от одного озера к другому. В этом нет ничего сложного – егерская служба постоянно следит за тем, где концентрируется гусь. Егеря с утра просматривают в бинокль генеральный разлёт с озера, оценивают количество, кто куда полетел. Это и есть современные подходы рационального использо­вания ресурсов. Это минимизирует тревогу подлетающего гуся. Такая зона покоя действует благоприятно именно для вновь прибывших гусей, потому как они ещё не в курсе обстановки на озере и нуждаются в обиль­ном питании без особых стрессовых ситуаций. А потом они разлетаются по территории, и вот там их можно добывать без риска, что они улетят с территории и никогда сюда не вернутся.

Мы стараемся донести до охотпользователей мысль, что какую-то часть гуся необходимо охра­нять, ведь это и есть залог рентабельности и успе­ха охотхозяйства. Вот он приземлился в зону по­коя, а потом начинает разлетаться по территории и перемешиваться с гусями, которые прилетели неделю назад, начинает посещать всё новые и новые кормовые места, где охота разрешена. И мы уже убедились в том, что при таком подходе и гусь на охотхозяйстве держится дольше и пропускная способность больше.
Понимание мы встречаем далеко не всегда, чаще всего нас под­держивают в частных охотхозяйствах, которым мы за это очень при­знательны. В частности, это охотхозяйства «Кулыколь» и «Русский Жарколь». Цены здесь на охоту выше, чем у областного общества охот­ников, но охотник понимает, за что он платит. Опытные люди, которые следят за картиной, происходящей на данном озере, помогают в охоте. Егерь показывает, где и кого стрелять.
Бывает, что на озере скапливается до миллиона гусей, но они про­пускают пять-шесть человек за сутки. А другие хозяйства, где всего 10–15 тысяч гусей, пропускают до 50 человек. Естественно, на таких озё­рах гусь не держится подолгу и через три-четыре дня перемещается.
Также у нас была методическая рекомендация по учёту подран­ков. Ведь подранки – тоже результат охоты, негативное её влияние. В 2009 году на одном озере мы насчитали 114 подранков, которые с поля пришли пешком. У кого крыло перебито, у кого лапа. Но и этого мало «бутылочным» охотникам, так я называю тех, кто стреляет во всё, что движется. Там и серая цапля, поганки, хищные птицы и журавли попа­дают под раздачу. Такой охотник мог выехать за город, пострелять по бутылкам и успокоиться.

Каким образом вы ведёте учёт численности гуся и определяете ви­довой состав стаи?
– Оценка общей численности вида основывается на применении оптических приборов и фототехники, что очень помогает и при обра­ботке полевого материала. Не всегда осенью погодные условия позволяют сразу опреде­лить те или иные виды на сто процентов. Вылет в Северном Казахстане может начаться в 5 утра, в 6.30 начинаем фотографировать, затем переезжаем по полям и фотографируем непо­средственно кормящиеся стаи, задача такая – как можно больше сделать фотоснимков, это позволяет определить видовую долю в общем количестве гусей и позволяет рассмотреть половозрастной состав.

Когда начинается мониторинг?
– По нашему опыту мониторинг целесо­образно проводить в сроки с 25 сентября по 15 октября. В этот период уже прилетает и распределяется первая часть мигрировавших птиц и происходит подлёт второй волны, после чего птицы, как правило, оста­ются на территории на несколько недель.
Осенний мониторинг – это самое информативное время, когда мож­но оценивать и прессинг охоты. Осенью основная масса гуся летит не так широко, как весной, нет столько разливов на полях, которые так лю­бят гуси. Оно и понятно: поел пшенички, и вот она рядом, лужа – никуда не надо лететь.

С какими проблемами помимо браконьерства вы ещё сталкиваетесь?
– Хотелось бы озвучить, на мой взгляд, очень важную проблему. Из-за того что по существующему законодательству одна и та же территория арендуется разными предпринимателями, получается неприглядная картина: озеро под рыбную ловлю в аренде у одного человека, охотхозяйство – у другого, а поля – у крестьянина. Накал страстей случается, вы не представляете какой! Я знаю охотхозяйство, которое находится
на стыке двух областей – Костанайской и Акмолинской. Озеро делится на 20 и 80 процентов соответственно. И знаете, что там происходит? Как только крестьянин убрал урожай, он быстро закрывает клетки, находящиеся в аренде у другого охотпользователя, чтобы гусь туда не прилетал кормиться, а свои не закрывает. Так вот, хорошо бы, чтобы все трое бизнесменов слились в одного человека. Тогда был бы порядок. Он бы контролировал отдых гусей на водоёме, кормёжку на полях. Чтобы и охотнику было на что охотиться, и гусь себя чувствовал бы в относи­тельной безопасности…

Помимо фактора беспокойства от охоты, что ещё влияет на числен­ность гусеобразных?
– Не менее серьёзным фактором для мигрирующих птиц является состояние водно-болотных угодий, где пернатые останавливаются на пролётах. Кстати, в регулировании (поддержании) водного баланса на озёрах могут принимать участие охотхозяйства (искусственно поддер­живать водоём).
Кроме того, причины могут быть и незначительными, к примеру, чис­ленность белолобого гуся, учтённого осенью 2009 года – составила все­го 4600 особей, и напротив, осенью 2014 года – более 1 миллиона 400 тысяч особей, причина этому затянувшаяся миграция. В 2009 году на момент нашего отрезка рабочего времени он ещё не подошёл, а после появился в массе.
Случай в 2009 году усложнил ситуацию для охотников, так как на тот момент преобладали краснокнижные представители гусей, и каждый очень рисковал добыть не то, что желал.
Также на численность гусей влияет успех размножения и качество зимовок.

Как в регулировании водного баланса на озёрах могут принимать участие охотхозяйства?
– Если октябрь-ноябрь были дождливыми, почва пропиталась влагой и замёрзла, то весной, когда снежный покров начинает таять, эта влага скатывается по почве и попадает в чашу озера, которое наполняется. Если же осень была сухой с минимальными осадками, то весной вся влага от таяния снега уходит в почву. Но проблема эта решаемая. И не нами придумана – снегозадержание (при помощи тракторной техники, оборудованной клином, делаются борозды в снегу, по мере их заполне­ния свежим снегом рядом проделываются ещё и ещё борозды. Таким образом, происходит накопление снега, он там очень плотный, а значит, больше запаса влаги, можно прибегнуть к изготовлению щитов-накопи­телей, по типу переносных заборов – принцип тот же, что и с бороздами. Искусственная помощь нашим озёрам.

Как ваши старания воспринимаются охотниками?
– В проекте прописано – минимизировать угрозы от воздействия охоты. Это звучит очень громогласно. Сегодняшний охотник ничего не перенял от старого поколения. Охота становится увлечением элиты, молодой элиты, для которой охота – это престиж. Хорошее оружие, до­рогая машина… С этими людьми очень сложно вести диалог. Бывает, подъезжаешь к человеку, чтобы посмотреть, что он добыл, просишь его показать, а он, мягко говоря, тебе отказывает. А у нас прописано в ме­тодических пособиях просматривать у охотников трофеи. Нам остаётся вести учёт выстрелов на единицу времени на утренних и вечерних раз­лётах гусей.
Иной раз с 5.30 до 8.00 можно насчитать до 800 выстрелов на 10 ты­сяч гусей. Для птицы это огромное беспокойство. И такая тенденция прослеживается и на второй и третий день, вот тогда гуси и начинают перемещаться на 30–40 км от озера, а потом и вовсе покидают данный водоём, где к тому времени остаётся 1,5 тысячи гусей.
Всем известно, что пискулька и белолобый гусь очень похожи, и для большинства охотников очень сложно определить эти отличия. Так, охотники стали «умными», они отрезают птице голову, чтобы невозможно было найти эти различия – жёлтое колечко вокруг глаза и форма клювика разная.

И как же решить эту проблему? Как помочь добросовестным охотникам не быть браконьерами?
– Начнём с того, что необходимо внести изменения в охотминимум, включив туда и вопросы по проблемам полевого определения птиц, в том числе и белолобого гуся и пискульку. Организовать издание поле­вых справочников для охотников, с голосами птиц. Охотникам надо са­мим заниматься самообразованием и совершенствованием в умении не только стрелять, но и качественного определения птиц.

Какие штрафы предусмотрены за добычу краснокнижных видов гусей?
– Около 200 тыс. тенге за краснозобую казарку и 150 тыс. тенге за пискульку.

Как вы лично относитесь к охоте? Есть ли положительные воспоминания от общения с охотниками, или наши охотники все – браконьеры?
– Нет, меня слово «охота» не пугает, и к охотникам я отношусь с уважением. Не истощительная охота, а охота с грамотным подходом – это залог хорошего будущего любого охотхозяйства. С охотниками я встречаюсь каждый раз во время полевых работ, вообще плохо без них, ведь они порой могут такие данные тебе предоставить, которые самому пришлось бы ещё долго и долго собирать. Мы всегда на связи, они сообщают о первых гусях, которые прилетели на озёра, о дальнейшей динамике численности после нашего завершения работ. Да и много по­могают в тяготах экспедиционной жизни.

Что бы вы хотели пожелать охотникам и охотпользователям?
– Охотникам хотелось бы пожелать, а скорее даже напомнить ба­нальные этические нормы охоты: стрелять в сезон, если сомнева­ешься – не стрелять… Охотничьим хозяйствам предлагаю общать­ся с соседями и внедрять рациональные подходы к организации охотничьего процесса. Предлагаю также организовывать какие-то форумы охотников и охотничьих хозяйств. Надо делиться опытом, знаниями.

Фото из архива Алексея ТИМОШЕНКО и из архива редакции 

Метки: ACBK, Алексей Тимошенко, Наталья БОРОВАЯ, охота на гуся